По мотивам Foreign Policy

Новая Стратегия национальной безопасности США, представленная администрацией Дональда Трампа, демонстрирует резкий поворот к узкому пониманию национального интереса и приоритетности внутренней повестки.

Документ подает себя как отход от эпохи «глобальных обязательств» и возвращение к прагматичному, транзакционному подходу в международных делах. Foreign Policy отмечает, что в Азии стратегия формирует своего рода «позитивный сигнал» для государств, которым ближе реализм и невмешательство: США подчеркивают, что их ключевой стратегический фокус — сохранение баланса сил в Индо-Тихоокеанском регионе и недопущение доминирования одной державы, прежде всего Китая. При этом Вашингтон обещает «избирательное вовлечение», отказываясь от политики «глобального присутствия ради ценностей» и концентрируясь на тех направлениях, где выгода для США очевидна.

Foreign Policy указывает, что документ дает партнерам США больше предсказуемости: Вашингтон не обещает того, что не готов обеспечить, и прямо заявляет, где его участие будет ограниченным. Благодаря этому некоторые азиатские страны могут рассчитывать на более прагматичное сотрудничество — без давления по вопросам внутреннего устройства или идеологии.

Однако негативные последствия не менее значимы. Новый курс фиксирует отказ США от глобального лидерства в его прежнем понимании. Документ фактически дистанцируется от роли гаранта международной стабильности и снижает американские обязательства перед союзниками. Reuters и Economist отмечают, что стратегия возвращает дух «Доктрины Монро», концентрируясь в первую очередь на Западном полушарии и собственных границах, а Европа и Ближний Восток подвергаются критике за «ожидание слишком многого» от США. Это вызывает обеспокоенность среди партнеров, так как союзнические отношения становятся открыто транзакционными: Вашингтон готов поддерживать только тех, кто обеспечивает прямую выгоду американским интересам.

Стратегия предусматривает сдержанность и избегание вовлечения в конфликты, которые не соответствуют ключевым приоритетам США. Но та же избирательность вызывает сомнения в устойчивости американских гарантий: в случае резких кризисов Вашингтон может отказаться от глубокой поддержки, если не увидит прямой стратегической выгоды. Foreign Policy подчеркивает, что такая позиция ослабляет доверие к США как к долгосрочному партнеру, а также усиливает пространство для маневра со стороны Китая, который использует появившийся вакуум.

Таким образом, стратегия несет двойственный эффект: она делает американскую внешнюю политику более честной и реалистичной, но одновременно повышает глобальную неопределенность. США становятся менее склонными к вмешательству, более сфокусированными на себе и более выборочными в партнерствах. Это может укрепить их позиции в ключевых областях соперничества с Китаем, но ослабить американское влияние там, где союзники привыкли к былой предсказуемости и широте американских обязательств.

@openworld_astana