Взгляд из Индии: экономическое взаимодействие с Афганистаном в новых реалиях

Недавняя статья индийского экономиста доктора С.П. Шармы, опубликованная порталом Khaama Press, как представляется, представляет собой взгляд индийской стороны на потенциал и формат отношений с Афганистаном после 2021 года.

Несмотря на политические перемены, автор подчеркивает устойчивый интерес Индии к экономическому и гуманитарному участию в Афганистане. Поддержка, по его словам, осуществляется через инфраструктурные проекты, торговые инициативы и образовательные программы. С момента запуска воздушного грузового коридора в 2017 году в Индию было экспортировано товаров на сумму более $200 млн. Активно использовался и порт Чабахар, через который поставлялись пшеница и бобовые, а афганские товары – в обратном направлении.

Согласно последним данным (2023-24 гг.), товарооборот между Индией и Афганистаном достиг примерно $1 млрд. Афганистан стал третьим по величине поставщиком яблок в Индию, опередив даже Италию и США. В перечне афганского экспорта также значатся изюм, шафран, инжир, грецкие орехи, миндаль и асафетида.

Индия, как отмечает Шарма, вложила более $3 млрд в инфраструктуру, здравоохранение и образование. Эти проекты включали строительство дамб, дорог, школ, а также стипендиальные программы и поставки медикаментов. После 2021 года акцент сместился на гуманитарную помощь и «мягкую силу» – от учебных курсов до продовольственных пакетов.

Особое место в статье отводится порту Чабахар – как индийскому ответу на «логистическую блокаду» Афганистана. Автор подчеркивает его значение как альтернативного транзитного узла, позволяющего Афганистану выйти к Индийскому океану в обход Пакистана.

Очевидно, что публикация отражает позицию индийского экспертного сообщества, заинтересованного в сохранении и укреплении рычагов влияния в Афганистане на фоне конкуренции с Китаем и растущей активности Пакистана. Отдельное внимание к Чабахару также демонстрирует стремление Дели закрепиться как ключевой транзитный партнер для Кабула.

Однако реализация этих амбиций требует учета новой реальности – прежде всего, конкуренцию с другими внешними игроками. Индия сохраняет экономический интерес, но формат взаимодействия неизбежно трансформируется.

На фоне активизации КНР в Афганистане возникает закономерный вопрос: имеет ли Индия реальные инструменты конкуренции?
Китай делает ставку на прагматичный подход: не акцентируя политические разногласия, он входит в Афганистан как инвестор и инфраструктурный партнер. Проект «Пояс и путь» и участие в таких проектах, как «Айнак» и нефтяные месторождения на севере страны, дают Пекину прямой рычаг влияния.
Индия же вынуждена пока действовать опосредованно. Конкуренция с Пакистаном, а также географическая изоляция без прямого сухопутного коридора ограничивают ее возможности. Даже порт Чабахар, несмотря на стратегическую значимость, остается скорее политическим заявлением, чем полноценной альтернативой китайским логистическим маршрутам.

Кроме того, финансовая масштабность китайских вложений и готовность работать с действующими властями без политических условий дают Пекину преимущество. Индийская помощь – в большей степени гуманитарная и образовательная – выигрывает в символическом измерении, но пока не превращается в устойчивую экономическую инфраструктуру.
Таким образом, пока Индия не выработает ясную и согласованную стратегию работы с новым Афганистаном, Пекин останется на шаг впереди.