Иран и «Талибан»: осторожное партнерство на границе интересов

По мотивам статьи The National Interest

История отношений между Ираном и талибами сложна. В 1998 г. страны едва не вступили в войну, но уже через несколько лет иранская столица принимала делегации талибов. Главный перелом произошел после появления ИГ-Х, чья агрессивность заставила Тегеран воспринимать талибов как «меньшее зло».

Сегодня Иран и Афганистан связывает не только общий враг в лице ИГХ. Сохраняются и хронические проблемы:
— наркотрафик, влекущий социальные беды внутри Ирана;
— водный конфликт вокруг реки Гильменд, где Тегеран остается слабой стороной из-за географии и контроля плотин Кабулом;
— миграция, где Иран, депортируя десятки тыс. афганцев после июньского конфликта с Израилем, усилил раздражение Кабула.

При этом Иран ведет «двойную игру»: сотрудничает по линии спецслужб и безопасности, но не спешит к официальному признанию. Это дает пространство для маневра: влиять на ситуацию в Афганистане, не теряя гибкости.

Тегеран также вынужден учитывать социальную ткань Афганистана. Маргинализация хазарейцев (шиитов), ограничения для таджиков и женщин вызывают у иранских элит недовольство, но не становятся приоритетом внешней политики. Здесь перевешивают прагматичные интересы: контроль границы, вода, безопасность.

Эксперты сходятся во мнении, что признание талибов Ираном возможно, но не в ближайшее время. Скорее всего, Тегеран дождется сигналов от Китая или Узбекистана, чтобы прикрыть собственные шаги дипломатической «зоной комфорта». До этого момента продолжатся негласные контакты и обмен разведданными – формат, позволяющий сохранить влияние без официальной легитимизации.

@openworld_astana